Очнулась Мирия в кромешной темноте. У графини кружилась голова, нестерпимо хотелось пить, да и паралич полностью не прошёл. Но это были ещё цветочки. Очень неприятными ягодками стало замкнутое пространство. Наверняка Мирия этого не знала, но подозревала, что находится сейчас в гробу. От мысли, что её похоронили заживо, графине Чезвик стало не по себе. Однако девушка быстро взяла себя в руки, поняв, что с помощью магии может легко и быстро выбраться из смертельной ловушки. Вот только телепортация не сработала. Причиной тому был простенький оберег, сделанный на заказ. Такими штуками практически не пользовались в виду их низкой эффективности. Чтобы лишить сил колдуна, обычно использовали магическую печать. Избавиться от неё было гораздо сложнее, в то время как оберег можно было просто снять, после чего утраченные силы тут же возвращались. И всё бы ничего, да только руки Мирии были крепко связаны за спиной, и как графиня Чезвик не пыталась освободиться от пут, ничего у неё не вышло. Бэрек этот момент предусмотрел.

Сохранять хладнокровие в столь ужасной ситуации было чертовски сложно. Мирия не знала наверняка, как долго находится под землёй, но чувствовала, что кислорода в запасе осталось не так много. Запоздалая мысль, что лучше бы она отправилась на встречу с Рентисом, оптимизма не добавляла. Кто же знал, что случится такое? Настолько беспомощной Мирия уже давно себя не чувствовала. Кроме как надеяться, что её вовремя найдут и спасут, ей больше ничего не оставалось. Но чем сильнее графиню клонило в сон из-за нехватки кислорода, тем слабее верилось, что всё это в итоге хорошо закончится. И вот уже будучи близкой к обмороку, Мирия услышала сверху какие-то звуки. Кто-то пытался её откопать! Этим кем-то оказался её супруг. Вытащив жену из гроба, Зарксис сначала сорвал блокирующий магию оберег с её шеи, а затем призванным костяным кинжалом освободил Мирию от пут.

— Извини, что задержался, - попросил Зарксис прощения у жены.

Осмотревшись и отдышавшись, Мирия заметила ещё несколько ям. Бросившись ей на помощь, Зарксис не с первого раза угадал точное местоположение гроба с женой. К счастью, задержка не оказалась для Мирии фатальной. Молча коснувшись его плеча, графиня Чезвик переместилась вместе с супругом в его покои. От предложенного бокала вина девушка отказываться не стала, осушив его залпом. Однако этого оказалось недостаточно, но вместо того чтобы выпить ещё, Мирия начала торопливо освобождаться от одежды. Зарксис догадался, что это всё из-за пережитого стресса. Едва ли графиню Чезвик можно было упрекнуть в трусости и излишней впечатлительности, но совсем недавно она была на волосок от смерти. Опоздай Зарксис с раскопками минут на десять, а то и пять, и всё могло закончиться печально. Для более быстрого восстановления после случившегося Мирия сейчас нуждалась не в ласке и нежности, а в хорошем трахе. Помочь супруге таким способом Зарксис был только рад.

После торопливого минета, целью которого было как можно скорее вызвать у него стояк, граф повалил супругу на кровать, после чего спешно освободился от одежды. Сам он был не прочь засадить жене сзади, однако перевернувшаяся с живота на спину Мирия хотела другого. Пойдя у неё на поводу, Зарксис пристроился у супруги между ног, ухватившись за бёдра. Не тратя время на стимуляцию интимной зоны, граф резко вошёл в Мирию, от чего девушка дёрнулась, стиснув зубы. Только его супруга сделала пару глубоких вдохов и выдохов, Зарксис тут же начал двигаться внутри неё. Из-за отсутствия влаги этот процесс был не очень приятным, особенно поначалу. Сами толчки были не слишком резкими, но глубокими, и сопровождались характерным покалыванием, как обычно бывает, когда женщина не готова к соитию. И пусть мазохистских наклонностей графиня Чезвик за собой не замечала, в какой-то мере эта боль была даже приятна. Благодаря ней Мирия чувствовала, что всё ещё жива.

Ну а далее физиология сделала своё дело, и в ходе фрикций у Мирии наконец начала выделяться смазка. Боль заметно притупилась, уступив место удовольствию. Слегка приподняв корпус и подавшись вперёд, графиня закинула руки на плечи супругу, притянула его к себе и поцеловала в губы. Как только их языки переплелись, Зарксис тут же ускорился, взяв максимальный темп, и не сбавлял его вплоть до самой разрядки. Кончив, прикрывшая глаза Мирия, оторвавшись от губ мужа, запрокинула голову назад. Хлынувшее в её лоно семя стало финальным аккордом в победе над стрессом.

— Как ты узнал, где меня искать? – спросила графиня спустя пару минут, лёжа на спине, и глядя в потолок.

— Благодаря Вейре и её видениям. Она видела, как тебя закапывают заживо в землю, и ты в итоге задыхаешься. Кай описал, как выглядело место, где тебя похоронили. Хорошим опознавательным знаком стал сгоревший придорожный трактир с одной стороны, и болото – с другой. Так я и понял, где ты, пусть сам гроб раскопал и не с первой попытки, - рассказал Зарксис.

Мирия вспомнила одинокого темноволосого парня, бредущего по тракту ей навстречу. Не было никаких сомнений, что именно он выстрелил в неё отравленной иглой.

— Ты уже знаешь, как выглядел тот, кто это сделал? – спросила Мирия.

— В общих чертах. Средний рост, тёмные волосы, серые глаза, возраст где-то около двадцати. Может, тебе есть что добавить?

— Нет. Я не знала, что у него на уме, и особо к нему не присматривалась. Всё произошло слишком быстро.

— Зато я присмотрюсь. Так внимательно и пристально присмотрюсь, что мало этому ублюдку не покажется. Прежде чем проститься со своей никчёмной жизнью, он тысячу раз успеет пожалеть, что поднял на тебя руку.

— Только не убивай его сразу, как только найдёшь.

— Не буду. Надо же сначала выяснить, кто его послал, и почему он решил избавиться от тебя столь необычным способом. Раз уж всё равно застал врасплох, то мог с таким же успехом нож в тебя кинуть. Ему ничего не стоило довести дело до конца, пока ты была в отключке, но он этого не сделал, и я хочу знать, почему.

***

Последовав примеру Сарины, Элсид во время общения с магистром Холтерсом тоже часть правды утаил. Разумная мертвячка выглядела и вела себя как живой человек, могла разговаривать и была наделена свободой воли. Умалчивать о таком явно не следовало. Но храмовник всё же умолчал. Вампирша раньше знала его. И судя по тому, как она себя вела, они не были врагами. У Элсида не укладывалось в голове, как такое возможно. Он – верный служитель света, отмеченный богом. Она – мерзкое порождение тьмы. Что общего у них могло быть в прошлом? Храмовник не жалел, что отпустил вампиршу. Она помогла ему отыскать разлом, а заодно и невольно навела на мысль, как его закрыть. Но перед тем как дать ей уйти, девушку следовало подробнее обо всём расспросить, ведь снова они могут и не встретиться.

Холтерсу же Элсид поведал, что нашёл разлом самостоятельно, и каким способом его закрыть, догадался сам, без чьей-либо помощи. Магистру ничего не осталось, кроме как поверить подчинённому на слово. Просто потому что возможности подтвердить или опровергнуть сказанное не было. Элсид ничуть не сомневался, что его действия вызовут недовольство магистра, но о содеянном ничуть не жалел. Пускай он и рискнул своей жизнью, зато сделал благое дело, сумев спасти множество жизней. Но у Холтерса на этот счёт было иное мнение. Поэтому за проявленное самоуправство Элсид был отправлен под замок, чтобы впредь такое не повторялось. Его не бросили в тёмную сырую темницу, словно преступника, а заперли во вполне себе просторной комнате со всеми удобствами, вплоть до ночного горшка. Покинуть комнату храмовнику мешали сразу две печати: одна на его теле, а вторая на стенах. Первая блокировала способность к телепортации. Маги света называли это “подрезать крылья”. Вторая не позволяла узнику покинуть комнату, возведя на его пути невидимый барьер. Выбраться на улицу через окно тоже было нельзя, ведь окон в комнате не было.

Внимательно осмотрев комнату, поникший храмовник отметил, что на Мальринсе было намного лучше. Если тогда ещё можно было поверить, что переселение на отдалённый остров – это своего рода мера безопасности, то сейчас магистр наказывал провинившегося подчинённого, хотя сам Элсид виноватым себя не чувствовал, свято веря, что поступил правильно. Когда ему, будто заключённому, принесли еду на подносе, инквизитор потребовал встречи с магистром. Ответом его никто не удостоил, от чего у Элсида возникло закономерное ощущение, что его просьбу проигнорировали. Однако вскоре его вновь навестили. Правда не Холтерс, а Фрейс, но в какой-то мере и это уже можно было считать прогрессом. Могли ведь просьбу узника просто проигнорировать. Подобно человеку, приносящему Элсиду еду, Фрейс мог беспрепятственно как входить в комнату, так и выходить из неё.

— Где магистр Холтерс? – спросил Элсид.

— Он сейчас очень занят, - уклончиво ответил старший инквизитор, не став вдаваться в подробности.

— Мне нужно с ним поговорить.

— Всё, что хочешь сказать ему, скажи мне. А я потом передам.

Определённые сомнения на этот счёт у Элсида были, но храмовник всё же решил выговориться.

— Почему меня держат под замком, словно какого-то преступника? И не надо говорить, будто это для моего же блага. Я всё равно в эту чушь не поверю, - заявил узник.

— Не только для твоего, но и для тех, кому твой дар может помочь.

— А решать, кто достоин вернуться к жизни, будет магистр, верно?

На этот вопрос Фрейс предпочёл не отвечать, однако тут всё было понятно и без слов.

— Я сделал благое дело, и не прошу за это никакой награды. Но почему за это меня наказывают? – не унимался Элсид.

— Да. Ты действительно сделал благое дело. С этим сложно поспорить. Но сделал ты его не слишком своевременно, даже не попытавшись копнуть чуть глубже.

— И как это понимать?

Фрейс какое-то время молчал, размышляя, стоит ли продолжать. Будучи человеком неглупым, он понимал, что Элсиду услышанное вряд ли понравится. Но всё же продолжил.

— Дальфарским безбожникам следовало заплатить более высокую цену за свою ошибку. Они несправедливо обошлись с нашими собратьями, изгнав большую их часть из своего королевства. Кого-то и вовсе казнили, позабыв о былых заслугах. Данный инцидент должен быть дать им понять, что Бог от них отвернулся. Вряд ли это поняли бы абсолютно все, но кто-то точно бы задумался об этом, - объяснил Фрейс.

— Не надо прикрываться Светлейшим. Не он этот разлом создал. К тому же от его энергии пострадали бы оба королевства, а не только Дальфар. Магистр хотел оградить Аталию от этой заразы, возведя защитный барьер. Но я был там. И никакого барьера не заметил.

— Иногда укрепление веры важнее сохранения нескольких жизней. И это как раз тот случай.

Элсид нахмурился. Он допускал, что чего-то не знает или не понимает, но считал неправильным рационализировать смерти людей во имя какой бы то ни было цели, особенно если этих смертей можно было не допустить, своевременно приняв соответствующие меры.

— Это ты так считаешь? Или магистр? – открыто спросил Элсид.

— Магистр. Я не всегда согласен с его решениями, но конкретно в этом случае наши мнения полностью совпали.

После этой фразы желание и дальше общаться с Фрейсом у Элсида пропало. Очень хотелось узнать, как долго ему ещё предстоит сидеть взаперти, однако интуиция подсказывала храмовнику, что искреннего ответа на этот вопрос он всё равно не получит. Поняв, что разговор окончен, Фрейс ушёл.

Раз уж об освобождении пока можно было только мечтать, Элсид, оставшись наедине с собой и своими мыслями, попытался переключить своё внимание на что-то другое. Раньше он надеялся, что утраченные воспоминания со временем вернуться сами собой, однако этого не случилось. Не помогло и магическое вмешательство. Даже Холтерс, будучи довольно сильным и опытным магом, оказался бессилен. Хотя сейчас, после откровенного разговора с Фрейсом, Элсид начал сомневаться, что магистр так уж старался, пытаясь вернуть ему утраченные воспоминания. Когда ничего о себе не помнишь, и можешь лишь ориентироваться на рассказы других людей, управлять тобой намного проще. Мог ли Холтерс прийти к такому выводу? Элсид считал, что мог. Все дальнейшие действия магистра говорили именно об этом. В надежде вернуть воспоминания, Элсид хотел посетить место своей гибели, надеясь, что это хоть как-то поможет ему освежить память. Всё бы ничего, да только храмовник не знал, где оно находится. Известно было лишь, что где-то в Форнисе, но где конкретно, неизвестно. Другие инквизиторы делиться с ним этой информацией отказывались, говоря, что и сами ничего не знают, но звучало это как-то не слишком искренне. Элсид уже успел смириться с тем, что память о прошлом к нему так и не вернётся, но встреча с мёртвой девушкой, чьё имя он даже не соизволил спросить, вернула храмовнику надежду на положительный исход.

Какого-то универсального заклинания, способного вернуть утраченные воспоминания, не существовало. Залезть в голову к самому себе Элсид тоже не мог. Но теперь, больше зная об обстоятельствах своей гибели, можно было попробовать утраченную память слегка всколыхнуть. В этом ему могла помочь медитация. По крайней мере, храмовник на это очень надеялся. Хоть на кровати и было удобнее, медитировать инквизитор решил на полу. Печать лишила узника возможности телепортироваться, а заодно и использовать активные заклинания кроме самых простеньких, вроде призыва светящейся сферы. К счастью, на медитацию эти ограничения не распространялись. Входя в транс, Элсид как зацикленный прокручивал в голове слова Сарины о владыке демонов Малиусе, и о роковой попытке изгнать его в Бездну. Увы, никаких картинок, даже размытых, у Элсида перед глазами так и не появилось. Лишь кромешная темнота. Однако храмовник не сдался, и продолжил. Вдруг он почувствовал, как что-то острое будто прокусило его шею. Следом накатила слабость, будто от обильной кровопотери.

— Получилось! Мы это сделали! – услышал он женский голос.

Открыв глаза, резко вскочивший с пола Элсид машинально схватился за шею. Она была цела, но фантомная боль от укуса всё ещё ощущалась. Несмотря на это, храмовник улыбнулся. Ему наконец удалось вспомнить о последних мгновениях своей прошлой жизни. Не визуально, но по ощущениям. Да и голос Сарины он тоже узнал.

“Неужели это правда, и я действительно сумел изгнать Владыку демонов обратно в Бездну?” – думал Элсид, массируя шею.

Не определившись с ответом, храмовник вновь пожалел, что не расспросил обо всём Сарину поподробнее, пока была такая возможность. Так или иначе, процесс восстановления утраченной памяти наконец-то сдвинулся с мёртвой точки, и это не могло не радовать.

***

Вернувшегося в бордель Айи Бэрека ждали сразу две неприятные новости, одна хуже другой. Новость первая: его уже вовсю ищут, что было вполне ожидаемо. Сюда пока ещё не наведались, но могут сделать это с минуты на минуту. Вторая же новость Бэрека окончательно добила – Мирия выжила. Неизвестно, как она без своей магии и со связанными за спиной руками сумела выбраться из могилы, но это было не так уж важно. Главное, что графиня Чезвик осталась жива. То есть, всё было напрасно. Он поставил всё на кон, но проиграл. От осознания неудачи пришедшему в ярость Бэреку захотелось что-нибудь сломать. Он мысленно называл себя никчёмным, недалёким кретином, искреннее жалея, что не прикончил Мирию на тракте. Мог ведь прямо там перерезать ей глотку или проломить голову камнем. Или хотя бы оттащить туда, где планировал закопать, и утопить не пришедшую в сознание графиню в болоте. Там её не скоро бы нашли. Но вместо этого Бэрек Мирию похоронил, обрекая на смерть от бессильного отчаяния и нехватки кислорода. Сам он через это проходил, и знал, каково это, быть похороненным заживо, а потому и хотел, чтобы через это прошла и графиня Чезвик. Поняв, что совершил чудовищную глупость, Бэрек пообещал самому себе, что второй раз на те же грабли не наступит.

— Это ещё что? – полюбопытствовал убийца, когда Айя протянула ему небольшой серый мешочек.

— Это тебе на первое время. Увы, больше ничем я тебе помочь не могу.

— Спасибо.

— Рано благодаришь. Сначала выживи, а уже потом говори спасибо.

— Думаешь, не получится?

— Не знаю. Может и получится, но для этого тебе придётся очень сильно попотеть. Пока граф Чезвик жив, от тебя не отстанут. Так что пока не выберешься за пределы графства, держись подальше от трактиров, таверн и постоялых дворов. Там тебя будут искать в первую очередь. Ночуй на улице или напросись кому-нибудь домой, заплатив за ночлег. Даже когда выберешься за пределы владений Чезвика, бдительность не теряй. У графа очень длинные руки. Если захочет, он до тебя не только в Аталии, но и на Изумрудных Островах дотянется. А он захочет. Ты ему не на ногу наступил и не вино на одежду пролил, а пытался мать его детей прикончить. Этого он тебе никогда не простит.

“А мне прощение этого выродка и не нужно!” – зло подумал Бэрек.

Вслух убийца говорить этого не стал, чтобы Айя думала, что он собирается сбежать и залечь на дно. Так для всех будет лучше. На деле же Бэрек планировал довести дело до конца, и прикончить графиню Чезвик, а заодно и её супруга, если получится. Убийца был настроен решительно, и даже если бы знал, что нацелился не просто на какого-то дворянина, а на сына Владыки демонов, от задуманного всё равно бы не отказался. Смерть Мирии стала для него идеей фикс. Убить графиню Чезвик, и погибнуть самому, было предпочтительнее, чем всю оставшуюся жизнь, какой бы длинной или короткой она не была, провести в бегах, постоянно оглядываясь.

Простившись с любовницей, Бэрек покинул бордель через чёрный ход. Через переулки он рассчитывал добраться до одного из своих тайников, как вдруг путь ему преградили двое мужчин, выглядевших не слишком дружелюбно. Повернув голову назад, Бэрек увидел ещё двоих, отрезавших ему путь к отступлению. Это были ребята из гильдии воров, отправленные Рорком на поиски несостоявшегося убийцы графини Чезвик.

— Ну что, по-хорошему с нами пойдёшь или...

Договорить обратившийся к Бэреку головорез не успел. На случай внезапного столкновения с врагами у убийцы в каждом рукаве было припрятано по метательному ножу. Выхватив их, Бэрек сделал два метких броска, попав одному незваному гостю в шею, а другому в грудь. Оставшись без оружия, но расчистив путь для отступления, Бэрек резко рванул вперёд. Не имея глаз на затылке, но помня, что у одного из оставшихся позади головорезов при себе есть арбалет, немного пробежавший вперёд убийца сделал резкий кувырок. Арбалетный болт, который должен был вонзиться Бэреку в спину, пролетел мимо. Бегать убийца умел очень быстро, но и преследователи не были задохликами. Тем не менее, ненадолго из поля зрения они его потеряли. Оказавшись на оживлённой улице, и заметив запряжённую двумя лошадьми карету, стоящую неподалёку от трактира, Бэрек рванул к ней. В том же направлении устремились и преследователи. Открыв дверь кареты, головорезы наткнулись на прилично одетую девушку лет шестнадцати, которая тут же начала вопить, разбудив задремавшего кучера. Поняв, что их цели здесь нет, подручные Рорка разделились. Один побежал дальше, высматривая беглеца, а второй заглянул в трактир. Избавившись от хвоста, выбравшийся из-под кареты Бэрек спешно ретировался.

Добравшись до тайника, убийца внимательно осмотрелся. Поблизости никого не было. За неимением лопаты, откапывать сундук пришлось руками. Из полезного в нём хранилось: лохмотья бродяги, накладная борода, парик, нож, абордажный крюк. Всё остальное в данный момент интереса для Бэрека не представляло. Преобразившись до неузнаваемости, убийца отправился на рынок, где приобрёл лошадь и повозку, после чего отправился в Брайл. По прибытию в город одинокого дедулю после беглого осмотра пропустили за ворота. Менять лохмотья на одежду поприличнее Бэрек не стал, а вот бороду поспешил снять. Очень уж сильно от неё подбородок чесался. Первоначальный вариант явиться в поместье, и под предлогом сообщения очень важной информации попросить о встрече с графиней Чезвик Бэрек сразу отклонил. После случившегося по дороге из Уисла в Брайл подобная просьба могла Мирию насторожить. Или же встречать гостя мог бы отправиться супруг графини вместе с охраной. Привлекать внимание к своей персоне было нельзя. Поэтому Бэрек решил попробовать пробраться в дом графа незаметно.

Дождавшись наступления темноты, убийца перелез через стену, использовав абордажный крюк. Мягко приземлившись на траву, принявший горизонтальное положение Бэрек сначала передвигался ползком. Убедившись, что поблизости никто не ошивается, убийца выпрямился. Держась поближе к саду, чтобы в случае чего спрятаться в зарослях, Бэрек направился к особняку. Сам дом показался ему довольно крупным. Чтобы отыскать покои графа и графини, потребуется какое-то время. Но убийца верил, что всё у него получится. Незаметно проникать в чужие дома, а потом так же тихо из них выбираться, ему было не впервой.

— И куда это ты крадёшься? – вдруг услышал Бэрек откуда-то слева незнакомый женский голос.